Приключилась у меня хворь. Радикулит называется. Больно, братцы-граждане, неимоверно! Ни вздохнуть, товарищи, ни…вздохнуть.
Сижу у нач.меда, калякаем на разные темы производственного характера. Тут же, в кабинете, за соседним столом сидит Лёха, списывает наркотики.
- Лёха, - говорю я довольно жалобным голосом. – Ты меня должен немедленно спасти.
- Уколов боишься? – интересуется Лёха.
- А как же!! – не скрываю я.
- Ну пошли, я тебя не больно зарежу. Пойдём, хоть болеутоляющее вколю.
Деваться-то мне некуда, поскольку любое перемещение в пространстве отдаётся такой болью, что выражение «ой, бля!», звучит уже не единичной фразой, а речитативом.
Заходим в берлогу бригады интенсивной терапии, славным членом коей Лёха и является. Берлога: три кровати, сплит-система, холодильник, телевизор, окна наглухо зашторены. Будуар!! Но это нормально. Они это заслужили. Они спецы. Они избранные. Они каста. У них и карета скорой помощи единственная, в которой есть кондиционер. Но им, кстати, на это начхать, поскольку едучи на вызов, они открывают все окна и курят в несколько сигарет.
На одной из кроватей мирно почивает реаниматолог Дима. Время девять часов утра, между прочим. Чем он ночью занимался!? Дима храпит богатырски, перемежая храп сладенькими причмокиваниями. Дима – лучший врач нашей области, по результатам прошлого года.
Под стулом наблюдаю я прозрачное пластиковое ведёрко, содержимое которого подозрительно напоминает маринующееся мясо.
- Шашлык затеваете? – интересуюсь я.
- Ну мы ж, хоть сраненькие, но медики, отметить-то надо. – Ответствует Лёха, доставая ампулы.
Делать инъекции я научился у Лёхи. Правда он об этом не знает. Когда мы вместе ездили на вызова, я всегда с удовольствием смотрел, как он делает уколы. Он это делает красиво! Быстро, но несуетно. И красиво! Теперь я тоже умею так.
Игла входит мне в вену. Кровь поступает в шприц, это означает, что игла в вену попала идеально, Леха медленно давит на поршень, лекарство поступает куда-то внутрь меня, а я ничего не чувствую. Умеет этот гад уколы делать!
Дожив до вечера, я понял, что до утра не доживу, поскольку боль вернулась приумножившись. Пришлось идти на очередную экзекуцию.
БИТ бригада, на моё счастье вернулась с вызова. Не хотелось мне доверять моё многострадальное туловище никому, кроме Лёхи.
- Болит? – задал Лёха риторический вопрос.
- Сука, болит!
Дима пишет за столом карту вызова, Лёха набирает лекарство, я лежу на кровати.
- Лёха, кем он работает, ты спрашивал! – интересуется Дима.
- Сторожем на рынке…следит за базаром.
Дима гыгыкает и продолжает писать. Ирония судьбы в том, что у реаниматолога Димы, лучшего врача нашей области неизлечимо больна жена…такая вот ирония судьбы.
Лёха вводит иглу в вену, заходит ещё один член БИТ бригады – Вовка. Это наш МЛАДШИЙ научный сотрудник – говорят про него. Вовка на голову выше всех, пошире в плечах сантиметров на пятнадцать, отслужил в армии, руки имеет здоровущие и волосатые.
- Чем ширяешь? - интересуется он у Лёхи. – Чего у него хворает?
- Кетонал колю. Ридикюль у него.
- Ааааа! Это херня. Надо мовалис внутримышечно проколоть. То есть в жопу!
- Он в жопу не даётся, боится.
- Чё это!? – радуется Вовка. – Это ты зря. Мы в жопу хорошо умеем. Даже не больно будет.


Лечение моё продолжилось тем, что я купил мовалис и делаю себе уколы сам. В бедро.

Как эти спасители человечества умудрились приготовить шашлык, неизвестно, но то, что они это сделали, сомнению не подвергается.

С днём медицинского работника вас, господа!
Поздравляю всех мысленно, но поимённо…и, пожалуй, я рад, что сам хренову тучу лет работаю в медицине.
Ну и меня с праздником.