Сегодня годовщина преждевременной кончины писателя, поэта, педагога – Александра Ревовича Рубана.
Хорошо, что он был в моей жизни.
За этот год я не сочинил ни строчки.
Покойся с миром, Саша, может быть тебе ТАМ лучше.

---

09/04/2016 состоялась моя творческая встреча в одной из местных библиотек. Смотрю на фотографии с этого события и понимаю, что я очень похож на своего старшего брата и старшего сына одновременно. Кровь, переходит из поколение в поколение. Жизнь идёт.

---

Я разучился сочинять стихотворения. Как жалко.

---

Сорок дней

Как от Господа пощёчина
прилетела эта весть –
нету больше Сашки Рубана,
ну, а я пока что есть.
Будто ветка перерублена
или сломана рука.
Нет на свете Сашки Рубана,

ну, а я-то есть пока!

---

Сашка! Почему же ты умер-то!? Зачем же это?!

---

Он умер

30 сентября сего года скончался известный Томский писатель, член союза писателей России с 1992 года, Александр Ревович Рубан.
Саша Рубан. Мой личный друг и учитель.
Саша…въедливый, иногда беспардонный, порой не выбирающий выражений, но бесконечно влюблённый в литературу. Живущий для литературы. Последние две его книги вышли в этом году на средства Томского писорга, слава богу, эти книги у меня есть, он успел мне их переслать. И ещё несколько его книг у меня имеется, я их иногда перечитываю, у него хороший слог и необыкновенная фантазия.
В июле ему исполнилось шестьдесят, всего шестьдесят, а теперь его нет. Совсем нет. Навсегда.
Порвалась нить, которая связывала меня с сочинительством.
Но Саша предусмотрел всё, он знал про меня то, чего не знал и я сам. Он педагог, каких поискать. Семнадцать лет…семнадцать лет!!!!! он руководил детской литературной студией, но дело не в этом, дело вот в чём – однажды он сказал мне:
- Ты можешь писать, тебе дадено. Изволь соответствовать.
И я пытаюсь. Я буду стараться.
Прощай Саша. Ты был одним из лучших.

---

Несу поэта

Есть такой поэт – Вадим Никитин. Он слаб здоровьем и могуч духом своим. У него есть одна большая книга страниц в пятьсот и много (шестнадцать? не помню) маленьких сборников. У него какое-то заковыристое заболевание суставов и ходит он с двумя палочками. Он сочиняет очень хорошие стихи. Мы дружны. Мы дружны не так, как дружат обыкновенно, то есть встречаются, выпивают и проч. Нет, встречаемся мы редко, чаще созваниваемся и всегда рады видеть друг друга. Он ценит моё сочинительство, я ценю его огромнодушие и несомненный талант.
Звонок:
- Серёжа, помоги. Я сломал бедро. Мне не добраться самому до травмотделения.
Я организовал «скорую», позвал людей (есть люди, которым можно позвонить и они приедут, не спрашивая, что нужно делать – бить кому-то морду, бухать, нести человека по лестнице на мягких носилках или сажать липы).
Мы несли Вадима с четвёртого этажа, проклиная архитекторов. Пятиэтажки постройки пятидесятых-шестидесятых годов прошлого столетия построены для бессмертных, ни гроб, ни носилки снести вниз практически невозможно. Мы несли носилки, и я думал – хорошо, что стены покрашены, а не побелены, ибо весь путь я левою ногой был плотно прижат к стене. А ещё я вспомнил стихотворение моего любимого Саши Рубана:
...поэт переводит поэта
по зыбкому мостику смыслов
над гибельной бездной безвестности,
над радугами, над порогами
слепец переводит слепца...
Если я хоть чуточку поэт, то я нес поэта (не чуточку поэта, а взаправдашнего).

Все эти манипуляции привели к тому, что я потянул мышцу, ходить теперь крайне затруднительно…да хреново ходить, больно очень.
…
Вот навскидку одно из стихотворений Вадима:

Кому бы позвонить? Душа так хочет,
так жаждет поделиться теплотой!
Да поздно очень. Время близко к ночи.
Ничей не стану нарушать покой.
Но нет, я позвоню. И непременно.
И сразу всем. Сквозь штили и ветра,
сквозь годы, судьбы, расстоянья, стены...
Звоню, соединяю номера.
Горит перед иконами лампада.
Летит душа, летит, упавши ниц.
Звоню колоколами звездопада.
И тихо звёзды падают с ресниц.
И нет важней таких молебных звонов,
из сердца рвущихся в туман дорог.
Не отключайте люди телефонов.
Прошу, примите этот мой звонок.
Горит лампадно, светит мысль о Боге.
Владеет мною звёздная пора.
И ради всех, и для себя в итоге
звоню, соединяю номера...

Ему шестьдесят лет. Перелом шейки бедра обеспечит ему полную неподвижность. Вряд ли он сможет восстановиться. Он умрёт раньше, чем рассчитывал.
Такие вот дела.

---

Борщ

В книжном магазине кто-то купил аж две моих книжки. Судя по всем, покупателей было не менее двух, максимальное количество покупателей не ограничено, вдруг две книжки купили сто человек, мало ли.
Я заработал деньги литературным трудом.))
Теперь я широко известен среди двух покупателей моей книжки.)
Пойду почивать на лаврах.
Экономия опять же - можно на этих лаврах почивать и их же добавлять в борщ...кстати, надо борща наварить!
Чтобы был краснее, надобно капнуть уксуса столового.
Сварившийся борщ надо налить в тарелку и добавить сметаны. Перед вкушением махнуть рюмаху водочки, огурчиком малосольным хрумкнуть и немедля борща ложку употребить. Употребивши же, шмыгнуть носом от горячности собственно борща и полученного удовольствия. И немедля! Немедля, вторую рюмашку тяпнуть, чтобы усугубить и незамедлить. Оно ж как? Оно же ж промедления не терпит, ибо жизнь мелькает, словно кинокадры и надо зафиксировать приятные моменты существования. Ну вот хоть борщ под водочку или аж две проданных книжки.

---

Пожалуй, лучший способ умереть

Ну вот и закончился день,
стемнело с различных сторон.
Деревья отбросили тень
подальше от собственных крон.
Ну вот и кончается мир
замешанный
на суете,
луны недоеденный сыр
неярко блестит в темноте.

И где-то невдалеке
от истинного
далека
в моей чуть дрожащей руке,
твоя чуть трепещет рука.

---

Бессмертный полк

Даже если пройдут эпохи,
просыпая на землю
годы-горошины.
Даже если эпохи мИнут,
превращая минуты в вечность,
разделяя века на даты.
Мы никогда не забудем прошлого.
Нашего прошлого,
страшного прошлого
с одна тысяча девятьсот сорок первого
по тысяча девятьсот
сорок пятый.

Даже если любовь закончится.
Если даже и жизнь закончится.
Война останется в памяти.
Детей
наших
памяти,
в памяти внуков наших.
Мы не изведаем одиночества,
горького одиночества,
пока у живущих в памяти
лица павших.

---

Про колбасу

Ну, вот болит у вас, к примеру, спина. Или горло. Или насморк вас одолел обильный до противности, шмыгаете вы носом беспрерывно, морщась от омерзения и ловя брезгливые взгляды окружающих вас сограждан. Что полагается делать в подобных случаях? Идти к врачу полагается в подобных случаях, это известно каждому. Ну, не к врачу, так в аптеку. Есть индивидуумы, которые шастают по аптекам и изводят провизоров вопросами из серии:
- Вот вчера у меня засвербило и зацарапало, а сегодня колет и побаливает, что вы посоветуете?
Измученный обилием посетителей провизор, предлагает самое дорогущее средство, которое есть панацея от болей, покалываний, свербления и царапанья. Страждущий принимает средство и удивляется:
- Вот сука, дорогое какое, а не помогает.
Высказавшись подобным образом, индивид находит в аптечке заскорузлую таблетку цитрамона и у него перестаёт болеть, колоть, свербить и поцарапывать. В другой раз он всё одно пойдёт в аптеку за дорогим снадобьем, изумляясь впоследствии глубине собственной глупости.

Вот так полагается делать среднестатистическому гражданину.

А мне так делать не полагается.

Я иду в диспетчерскую, и мне вызывают бригаду для амбулаторного приёма. Волшебной иглою мне колют в вену волшебное лекарство, или делают волшебную же капельницу и я вновь практически здоров и даже иногда жизнерадостен.
Вот этакие удобства.

Неудобства же возникают, когда хочется есть, пить или надеть на себя некую одежду. В этих случаях воспользоваться служебным положением невозможно, поскольку я работник сферы медицинской, а не колбасной, пряничной или же тонкосуконной.
Тут есть варианты. Можно периодически менять место работы, в зависимости от потребностей, а можно и не менять, а продолжать работать на прежнем месте и обменивать деньги на удовлетворение потребностей отличных от медицинской сферы.
Но денег не очень много. Прямо сказать – совсем мало. Можно найти ещё одну работу, чтобы денежная масса в рублёвом выражении прибавила в весе, но возникает вопрос:
- А почему это я (или кто-либо ещё) честно выполняя свою работу не должен получать столько, сколько нужно для оплаты элементарного?

Есть у кого-нибудь ответ? Думаю, что нет.

Да!!! Есть ещё один способ. Можно найти более высокооплачиваемую должность. Можно, но как быть с тем, что лично мне моя работа нравится, не взирая на нервотрёпку. И ещё есть нюанс – если вы живёте не в Москве, то хрена лысого вы сможете сыскать работу, не то что высокооплачиваемую, а вообще любую.

Пойду, пусть мне вколют чего-нибудь. Ну и пусть сейчас нет необходимости, зато задаром.

---

И вовсе не поздно

Косяк за мной, братцы-граждане. Стыдно мне немного. Я даже слегка подёрнулся румянцем. Если бы не щетинистая физиономия, то розоватый оттенок кожи бросался бы в глаза, а так ничего, морда, как морда – сытая, бородёнка с проседью, вид интеллигента в первом поколении.
Суть косяка – есть на белом свете такой поэт – Ник Туманов. Почти два года назад я в отношении него высказался не весьма приязненно, плохо высказался, обидно. А вчера он объявился у меня в дневе и слегка попенял мне на это. Вышед с ним на связь, по указанному им же адресу, я выяснил, что он вполне милый, корректный, умный человек .
Мне стыдно.
Простите меня Ник.

---

Господь разжал ладошку

Господь разжал ладошку
И проворчал негромко:
- Ты подожди немножко,
я подстелю соломку.
Не падай человечек
на праведном пути,
пойми – намного легче
у Господа в горсти.

@темы: Рифмы

---

Наблюдение

Евгений Лукин говорит, очень твёрдо произнося букву "р". Не картавит, а именно "твёрдо" произносит эту букву. Один из талантливейших писателей нашего времени - в пиджаке, в полосатой рубашечке и с седой бородой. По всему видно, что он не очень любит публично выступать, да и вообще ему плевать в чём он одет (лишь бы чистое). И ещё мне показалось, что он очень устал. Ему осточертело жить в очень разных странах, не выезжая из единственной для него страны.
"Помню книжки рубили, аж плахи трещали.
Это кем же мы были, если нас запрещали?
Уличали, свистали, политику "шили".
Это кем же мы стали, если нас разрешили?" ©

---

Туман

Туман такой, что не поймёшь туман ли это.
А может – это мелкий дождь в плену рассвета?
А может – это мокрый снег в плену заката?
Идёт поникший человек,идёт куда-то.
А я гляжу ему вослед без укоризны.
А может – это я иду в плену у жизни?

---

Тому, кто принимает антидепрессанты, запрещается: пиво, твёрдые сыры, шпинат, копчёности.
Придётся отказаться от шпината. Пришла беда откуда не ждали!!!

---

Респект

Автодорога Волгоград - Сызрань. Туман страшенный, ночь, не видно ни хрена, ползу километров пятьдесят в час. Больше нельзя, скользко и видимости - ноль. Обгоняет меня Шеви-Нива с включенной аварийкой. Прёт прилично, километров девяносто в час, что для такого тумана весьма рискованно. Что он там видит мне неизвестно, но я цепляюсь за его моргающую аварийку и пру следом. Два часа ехал, ориентируясь только на его моргающие огни. Потом он ушёл в сторону Саратова. Спасибо тебе, братан. Счастливой дороги. Уважуха тебе, неизвестный друг и всяческое уважение.

---

Вступил

Пришло по почте удостоверение Российского союза писателей. Удостоверение красной кожи, в бархатной синей коробочке. И значок. Я теперь член одного из многочисленных союзов писателей. Каждый из этих союзов считает себя Главным.
Много лет назад мне много трудней было вступить в комсомол, а спустя время ещё труднее было отказаться вступить в коммунистическую партию.
Вступление в союз писателей (в один из) прошло буднично и обыкновенно. Коробочку синего бархата с красным удостоверением внутри я положил на журнальный столик и теперь не знаю, что с ним делать. Удостоверения полагается предъявлять, а кому надо предъявлять удостоверение союза писателей?
Вот у меня есть удостоверение специалиста по безопасности дорожного движения, и я знаю, кому его надо предъявлять. А удостоверение о том, что я писатель кому показать? Пожалуй, что никому. А зачем оно мне тогда? Получается, что незачем. Не нужно. Да и как может простое удостоверение быть свидетельством того, что я писатель? Никак-с, братцы граждане. Свидетельством того, что я писатель могут быть только сочинённые мною тексты.
А вступал-то зачем?
Я видел глаза человека, вступившего в этот же союз на пару месяцев раньше меня, это были глаза счастливого человека. Со слезой умиления, знаете ли, были эти глаза.
А у меня нет умиления.

---

Ничего-с

Ничего, претендующего считаться литературою, в голову не приходит. Совсем. Разрозненные мысли, но не то, всё не то. Приняли меня в Российский союз писателей, но и это не то. Вроде бы я теперь член, но понту от этого никакого. Отсутствие дельных мыслей, возможно, оттого, что я регулярно пьян (а я регулярно пьян), но неизвестно оттого ли это или нет, непонятно.

---

Явление меня народу, часть вторая

Ведущие вели, исполнительница песен пела, на экране, перемежая друг друга, появлялись слайды. Поэты читали стихотворения, читал и я. До начала ко мне подошла дама, протянула листок с текстом моего стихотворения и молвила:
- Вы не против прочесть?
- Я не против, - ответил я и подумал, что она узнала меня в лицо, вот и следующая гримаса славы.))
Очередной литературно-художественный альманах случился.
А после.
А после ко мне подошёл маститый поэт и подвёл меня к стриженой по-пролетарски даме и молвил:
- Вот это Сергей, он пишет хорошие стихи, он их отвратительно читает, но они хорошие. Надо в газете сделать разворот его стихов.
Дама, оказавшаяся журналистом, записала мои данные и удалилась, а маститый ещё долго говорил, что пишу я хорошо, а читаю отвратительно и что он поможет мне с редакцией стихотворений…а мне стало скучно.
Нелегка доля писательская, вместо того, чтобы сочинять, надо выслушивать всякий бред и по мере сил соглашаться. Но я не соглашался, я просто молчал.
Жопа какая-то, братцы-граждане! Я перестал получать удовольствие от сочинительства. Надо сделать перерыв в посещениях разного рода презентаций и творческих встреч.